Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам...

Любая БОЛЕЗНЬ - это олицетворение маленькой трагедии в жизни человека.
ГОЛОВНАЯ БОЛЬ И ШИЗОФРЕНИЯ
Любая БОЛЕЗНЬ - от НЕПРАВИЛЬНО РАССТАВЛЕННЫХ ПРИОРИТЕТОВ. Это выражается в чрезмерной скрупулёзности к сферам жизни, особо не нуждающихся во внимании. А те сферы жизни, в которых нужно как следует и основательно разобраться, расставить точки над i - остаются на волю «его величества» случая.
Например, я решаю не думать о том, как строить «фундамент и стены» своей жизни: не думаю о раскрытии своих талантов и своего потенциала, не становлюсь по-настоящему компетентным и качественным специалистом своего дела, не изучаю, как правильно строить тёплые и дружеские отношения с окружающими. Но когда наступят «холодные времена» и уже захочется иметь «свой дом»… придётся постоянно и судорожно, в экстремальном режиме, «греть» и «ломать» голову о том, как из подручного материала сколотить себе «хибарку», хотя бы на первое время. Где найти клиентов, что выгодно купить и выгодно продать, где найти спонсоров и деньги, как их сохранить и как выгодно потратить, чтобы не потерять, или как найти мужа, ведь мне уже под 30-ть.
Чтобы «срочно» добыть этого «хвороста», приходится становиться:
• честолюбивым, сражаться с судьбой, доказывать и утверждать своё право на место под солнцем, тянуться изо всех сил «вверх» к власти - туда, где будет безопасно. Я «рискую головой», когда все полномочия, ответственность и контроль за успех какого-то дела взвалил на себя единолично. Это обратная сторона медали вскарабкивания на «Олимпийскую высоту».

• всегда стараться настоять на своем, «пробивая лбом стену» непонимания окружающих и их сопротивление.

• Часто приходится быть «твердолобым», дабы чужая точка зрения не пошатнула мою не прочную, но с таким трудом и стараниями сколоченную «хибарку», особенно когда этот шалашик –моё мировоззрение. Моим «священным очагом» в ней является - «я хочу» и «я считаю».
• Сначала мы не пользовались головой, а теперь всю ставку делаем только на неё. В этом состоянии мы очень болезненно, щепетильно и с завышенными претензия¬ми относимся к опрометчивым поступкам тех, кто «портит» наше непрочное «убежище». Называем их «безмозглыми» и нам даже хочется «открутить им голову», ведь они ей не пользуются также «самоотверженно», как и мы.
• Сами мы при этом изо всех сил стараемся иметь «холод¬ную голову» и «не терять головы», чтобы не дай Бог не потерять бдительности. Ведь иначе мой домик «ниф-нифа» кто-нибудь «сдует». Поэтому мне приходится «ломать голову» в бесплодных попытках придумать как можно больше каких-нибудь «гарантий».
• Но когда я устаю от этого напряжения, то « сам теряю голову» и в «разгорячённом беспамятстве» обрушиваю свою загнанную вглубь неустроенность «на голову» тех, кто меньше всего способен дать мне сдачи и кому просто некуда деться от этого моего «праведного и справедливого» гнева. От такой «рациональной, разумной и прагматичной» жизни голова становится «тяже¬лой» и опустошённой.
• Неразумно расставленные приоритеты способствуют тому, что мы не доделываем до конца дела, не решаем актуальные вопросы, оставляя их в подвешенном состоянии, т.е. накапливаем внутренние эмоциональные долги. Когда мы погрязли в долгах или нерешённых вопросах, это создаёт сильное давление на голову. Чем больше их накапливается, тем труднее голове их решать. Каждый нерешённый вопрос создаёт большой или маленький внутренний конфликт, которые со временем, накапливаясь и объединяясь, способны своей нерешаемостью «расколоть» не только голову, но и саму личность на части. Это один из путей возникновения шизофрении.
Моя голова заболевает от того, что не готова к такой неестественной нагрузке. Когда правильно расставлены приоритеты, когда дерево опирается на землю и корни, голова – на шею и тело, а человек - на своё призвание (таланты и способности, заложенные Богом) и на качественные отношения, особенно с теми, кто нас поддерживает , т.е. даёт опору, то рост происходит естественно, в здоровом темпе с «наилучшей урожайностью» и с наименьшими «побочными выхлопами». Но когда мы «отрываемся от корней»: пренебрегаем нашими природными данными, отрекаемся от своих божественных способностей и талантов, оскорбляем тех, кто нас питает и защищает, то голова получает непропорционально большую нагрузку при неадекватно маленькой подпитке.
Потеряв связь с корнем, мы перестаём ощущать себя, свои чувства, желания и переживания. Пережимая шланг в одном месте, нам следует быть готовыми, что он надуется в другом месте, будет выглядеть уродливо и вести себя «неадекватно». Например, мы можем страдать от нелюбимой работы или жить с нелюбимым человеком. Так мы «прячем голову» от трудно решаемых задач. Накапливаясь, эти задачи, создавая эмоциональный долг, требуют решения, а значит, перегру¬жают и перенапрягают голову. А дальше прорываться в самые неподходящие моменты, по малейшему поводу или без. От всего этого слишком сильно напрягаются сосуды и мышцы головы, плечевого пояса, затылка и области шейных позвонков. Но это в целом, от чего возникают большинство головных болей. Ведь боли могут быть тупые, ноющие, острые, «раскалывающие», во лбу, в затылке, однополушарные, сезонные, «профессиональные».
Роман Игошин

Большинство из нас ведут себя, как жертвы. Каждый раз, когда мы отказываемся принимать на себя ответственность, мы бессознательно выбираем роль жертвы. Это неизбежно рождает в нас чувство гнева, страха, вины или неполноценности. Мы чувствуем, что нас предали, или что нами воспользовались.

В психологии жертвы могут быть выделены три позиции, впервые изображенные в виде рисунка психиатром и мэтром транзактного анализа Стивеном Карпманом. Он назвал этот рисунок драматическим треугольником.
В драматическом треугольнике Карпмана три роли: Преследователь, Спаситель и Жертва. Карпман описал их как три аспекта или три лица жертвы. Неважно, какую роль мы играем в треугольнике в данный момент, в конце концов мы всегда превращаемся в жертву. Если мы в треугольнике, мы живем как жертвы.
У каждого человека есть основная или наиболее знакомая для него роль в треугольнике. Это то место, в котором мы обычно входим в треугольник, «подсаживаемся» на него. Мы перенимаем эту роль в нашей родительской семье. Хотя мы начинаем с какой-то одной роли, но попав в драматический треугольник, мы всегда проходим через все три роли, иногда в считанные минуты или даже секунды, много раз каждый день.

Спасители видят себя в качестве “помощников” и “воспитателей”. Им нужно кого-то спасать для того, чтобы чувствовать себя важными и нужными. Им трудно быть жертвой, так как они привыкли быть теми, у кого есть ответ на любой вопрос.
Преследователи часто считают себя жертвами ситуации. Они отказываются признавать, что их тактика — обвинение. Когда им на это указывают, они утверждают, что нападение является оправданным и необходимым для самозащиты. Роли Спасителя и Преследователя — две противоположные роли Жертвы. Но независимо от того, в какой роли мы начинаем действовать в треугольнике, мы обязательно попадаем в роль Жертвы. Это неизбежно.

Преследователь и Спаситель считают, что они лучше, сильнее, умнее, чем жертва. Жертва всегда чувствует себя униженной и рано или поздно начинает мстить, превращаясь в Преследователя. А Спаситель или Преследователь в этот момент перемещается в жертву.
Роль, через которую мы чаще всего входим в треугольник, становится значительной частью нашей идентичности. Каждая роль — это свой особый способ смотреть и реагировать на мир.
У Спасителя есть бессознательное убеждение, что его потребности не важны, что его ценят только за то, что он может сделать для других. В жизни Спасителя должен быть кто-то, кого бы он мог спасать.
Преследователи не считают себя жертвами, нуждающимися в защите. Свое мстительное поведение они легко оправдывают тем, что обидчики получили то, что заслужили, вот как они это видят. Их основное убеждение — «мир опасен, людям нельзя доверять, поэтому мне нужно нанести удар прежде, чем они сделают мне больно”.
Те, кто начинает путешествие по треугольнику из роли Жертвы, считают, что они не могут заботиться о себе. Они смотрят на Спасителя снизу вверх и говорят: «Ты единственный, кто может мне помочь.» Это то, что жаждет услышать любой Спаситель.

На формирование устойчивой роли жертвы, как правило, влияют установки в детстве. Например, если один из родителей не побуждал своих детей к тому, чтобы они приняли на себя соответствующую их возрасту ответственность, поэтому, став взрослыми, они могут чувствовать свою неадекватность в уходе за собой или чувствовать обиду на взрослых, когда не получают помощи.
Есть много вариантов, и каждый случай следует рассматривать индивидуально. Мы движемся по треугольнику не только в отношениях с другими, мы проигрываем эти роли и в наших собственных умах. Например, мы можем обрушиться на себя из-за незавершенного проекта. Мы ругаем себя за лень, недостатки, чувствую нарастание гнева и ощущения собственной никчемности. Наконец, когда мы больше не можем этого выносить, мы снимаем себя с крючка ожиданий, и устраиваем побег в форме вечеринки или чего-то в подобном роде. Такое «спасение» может длится несколько минут, часов или дней.

Делая это, мы испытываем стыд, вот почему я называют треугольник Карпмана генератором стыда. С помощью этого треугольника мы можем снова и снова генерировать стыд по поводу старых ран или проблем.

Мы не можем выйти из треугольника, пока мы не признаем, что мы в нем находимся. Как только мы это сделаем сознательно, мы начинаем наблюдать за нашими взаимодействиями с другими, чтобы определить способ, которым мы начинаем действовать в треугольнике. Что служит для нас крючком, начальным стимулом?
Каждая роль имеет свой собственный язык, убеждения и поведение — полезно знать их. Это поможет нам определить, когда мы подсаживаемся на треугольник. Изучение роли также способствует более быстрому пониманию, когда мы увлекаемся приманкой, брошенной нам, чтобы мы начали играть. Поэтому давайте рассмотрим каждую роль более тщательно.

Спаситель

Спаситель может быть описан как аспект роли матери. Вместо адекватного выражения поддержки и воспитания, Спаситель, как правило, пытается «задушить» в другом инициативу, чтобы управлять и манипулировать им — «для его же собственного блага», конечно. Их проблема в ошибочном понимании того, что именно нужно для поощрения, поддержки и защиты.

Спаситель, как правило, ищет зависимых людей, проявляет себя с ними, как благожелательный, заботливый человек, — тот, кто может «исправить» зависимого. Спасение — это та же зависимость, потому что Спасителям необходимо чувствовать, что их ценят. Нет лучшего способа почувствовать себя важным, чем роль Спасителя.

Спасители, как правило, вырастают в семьях, где их потребности не признаются. Это психологический факт, что мы относимся к самим себе так, как к нам относились в детстве. Начинающий Спаситель растет в среде, где его потребности сведены на нет, и поэтому, как правило, относится к себе с той же степенью небрежности, что он испытал, когда был ребенком. Ему не разрешено заботиться о себе и своих потребностях, поэтому они заботятся о других.
Спасители испытывают большое удовлетворение, они, как правило, гордятся собой и получают социальное признание, даже вознаграждение, поскольку их поступки можно рассматривать, как бескорыстные. Они верят в свою доброту и видят себя в качестве героев.
За всем этим стоит убеждение: “Если я позабочусь о них достаточно хорошо и долго, то, рано или поздно, они будут заботиться обо мне тоже.” Но, такое редко случается. Когда мы спасаем нуждающихся, мы не можем ожидать ничего взамен. Они же не могут позаботиться о себе — еще меньше они могут позаботиться о нас. И тогда Спаситель превращается в жертву, точнее, в мученика, так как ему очень сложно признать себя жертвой.
Чувства предательства, использованности и отчаяния являются торговой маркой позиции Жертвы Спасителя. Обычные фразы для замученного Спасителя: “После всего, что я для тебя сделал, вот твоя благодарность?” или “Не важно, как много я делаю, этого никогда не бывает достаточно”, или: “Если бы ты меня любила, ты бы не относилась ко мне так!”
Самый большой страх Спасителя — что они в конечном итоге останутся в одиночестве. Они считают, что их ценность возрастает от того, как много они делают для других. Спасители бессознательно поощряют зависимость, потому что они верят: «Если я вам нужен, вы не оставите меня». Они пытаются стать незаменимыми для того, чтобы избежать одиночества.

Чем больше они спасают, тем меньше ответственности берет на себя тот, о ком они заботятся. Чем меньше ответственности берут на себя их подопечные, тем больше они их спасают, и это нисходящая спираль, которая часто заканчивается катастрофой.
Мать двоих сыновей подростков хорошо описала это. Она сказала: «Я думала, что моя роль, как хорошей матери, состоит в том, чтобы убедиться, что мои сыновья поступили правильно. Поэтому я считала, что я была ответственна за выбор, который они делали, я говорила им, что делать, и постоянно пыталась контролировать их поведение.»

Чему же удивляться тогда, что ее сыновья винят всех вокруг них за болезненные последствия их собственных неправильных решений? Они научились думать, что их поведение — это ее ответственность, а не их собственная. Ее бесконечные и бесплодные попытки контролировать их — причина постоянной борьбы между ними. Созависимая мать невольно учит своих сыновей видеть себя жертвами, в чьих несчастьях всегда виноват кто-то другой. Есть вероятность, что один из этих мальчиков станет Гонителем.

Такая мать бывает убеждена, что ее сыновья не в состоянии сделать правильный выбор. У нее есть перечень доказательств, подкрепляющих ее позицию. Это накопленные данные оправдывают ее “обязанность” контролировать выбор ее сыновей. Но когда они стали подростками, она уже не смогла заставлять их соответствовать своей роли, как она могла это делать, когда они были младше. Она неизбежно будет чувствовать себя беспомощной и неудачницей, то есть жертвой. Она будет либо уступать их требованиям или “гнать” их за неповиновение. Так или иначе, она (и они) будут чувствовать себя плохо. Их чувство вины и раскаяния может снова мотивировать ее на исходную роль Спасатель, чтобы начать все заново.
Иметь рядом Жертву необходимо для того, чтобы Спаситель мог поддерживать свою иллюзию о том, что он нужен. Это означает, что всегда будет существовать по крайней мере один человек в жизни каждого Спасителя, кто будет больным, слабым, глупым и, следовательно, зависимым от них. Если Жертва начнет брать ответственность на себя, Спасителю придется либо найти новую жертву, либо попытаться вернуть прежнюю к привычной роли.

Если вы привыкли играть роль Спасителя, это не означает, что вы не можете быть любящим, великодушным и добрым. Существует четкое различие между тем, чтобы быть по-настоящему полезным, и Спасительством.
Подлинный помощник действует без надежды на взаимность. Он делает, чтобы побудить взять на себя ответственность, а не поощрять иждивенчество. Он считает, что каждый человек имеет право на ошибки и учится через иногда жесткие последствия. Они верят, что у другого есть силы на то, чтобы увидеть себя впоследствии без них, Спасителей.

Спасители не берут на себя ответственность за собственные потребности. Вместо этого, они делают это для других в попытке получить подтверждение или почувствовать себя нужным, или в качестве способа обеспечения зависимости. Поэтому роль Жертвы для них неминуема.
Гонитель (Преследователь)

Роль Гонителя характерна для тех, кто подвергался открытому психическому и/или физическому насилию в детстве. Внутренне они часто кипят от стыда, чувствуют гнев, и эти два чувства управляют их жизнью. Они могут подражать их обидчику в детстве, предпочитая быть похожими на тех, у кого была сила и власть. Гонитель как будто говорит: «Мир жесток, и только бессердечные могут выжить. И я буду одним из них». Таким образом, если Спасатель — это тень матери, то Преследователь — тень отца.
Гонитель преодолевает чувство беспомощности и стыда, нападая на других. Доминирование становится самым частым стилем взаимодействия. Это означает, что он всегда должен быть прав. Его методы — запугивание, проповеди, угрозы, обвинения, чтение лекций, проведение допросов и прямые атаки. Спасителю нужен кто-то, за кого он может принять решение, а Гонителю нужен кто-то, кто был бы виноват. Гонители отрицают свою уязвимость, в то же время как и Спасители отрицают свои потребности. Больше всего они боятся беспомощности. Им нужна жертва, чтобы спроецировать на нее свою беспомощность.

Преследователи, как правило, пытаются компенсировать внутреннее чувство никчемности грандиозными замашками. Грандиозность неизбежно приходит от стыда. Это — компенсация и прикрытие для глубокой неполноценности.
Самое трудное для Гонителя — взять на себя ответственность за то, что они делают больно другим. По их мнению, другие заслуживают то, что получают.
Преследователи не осознают себя таковыми. Они воспринимают себя в качестве жертв. У преследователя цикл выглядит примерно так: «Я просто пытался помочь (Спаситель), а они на меня напали (Жертва), так что мне пришлось защищаться (Преследователь).»
Если Гонитель будет честен с самим собой, он поймет, что опасен для других, и почувствует вину. Чтобы не допустить этого, Гонителю всегда нужен кто-то, чтобы винить его во всем. Гнев придает им энергию, чтобы жить, как другим — кофе по утрам.

Как и для других ролей, чтобы выйти из роли Гонителя нужно принять на себя ответственность за свои действия. Как ни странно, но из роли Гонителя проще всего выйти из треугольника.
Жертва

Роль Жертвы — это раненный аспект нашего внутреннего ребенка; та часть нас, которая невинна, уязвима и нуждается. Но мы превращаемся в Жертву только тогда, когда полагаем, что не можем позаботиться о себе. Их самый большой страх, что у них ничего не получится. Это беспокойство заставляет их быть всегда в поиске кого-то более сильного и более способного позаботиться о них.

Жертвы отрицают, что у них есть возможности решения проблем и потенциал для самостоятельной выработки энергии. Вместо этого они, как правило, считают себя неумелыми в обращении с жизнью. Это не мешает им чувствовать обиду по отношению к тем, от кого они зависят. Они настаивают, что о них нужно заботиться, но не любят, когда им указывают на их неадекватность.

Жертвам в конце концов надоедает быть ниже Спасителя, и они начинают искать способы чувствовать себя равными. Однако чаще всего это выглядит, как превращение в Гонителя для Спасителя, путем саботажа усилий по их спасению, чаще всего через пассивно-агрессивное поведение. Например, они играют в игру «да, но … «
Вот как это работает…

Спаситель предлагает полезный совет в ответ на жалобы или проблемы, озвученные Жертвой. Жертва сразу дает ответ типа: «да, но это не будет работать, потому что…» Жертва пытается доказать, что их проблемы неразрешимы, таким образом Спаситель оставляет усилия, чувствуя себя полным импотентом.

Убежденная в своей внутренней неполноценности, Жертва часто злоупотребляет наркотиками, алкоголем и едой, азартными играми, и это только часть саморазрушительного поведения, практикуемого Жертвой.
Поскольку Жертвы часто являются идентифицированными пациентами в семье, они обращаются за профессиональной помощью чаще всего. Среди профессиональных психологов изобилуют Спасители. В этом случае специалист может сам войти в треугольник. Это означает, что реальная проблема не будет решаться.
Жертвы должны научиться нести ответственность за себя и заботиться о себе, а не искать для себя Спасителя. Они должны бросить вызов укоренившимся убеждениям, что они не могут позаботиться о себе, если они хотят избежать треугольника. Вместо того, чтобы чувствовать себя бессильными, они должны признать свою способность решать проблемы, а также свои лидерские качества.

Быть жертвой — это бесконечный цикл чувства поражения и бесполезности. Нет никакого спасения, кроме того, чтобы взять на себя полную ответственность за собственные чувства, мысли и реакции.

Эрик Хомбургер Эриксон (Erik Homburger Erikson) - американский психолог в сфере развития человека.

По мнению Э. Эриксона, на протяжении всей жизни человек проходит определенные стадии развития. По мере прохождения таких периодов, он формирует отношение к самому себе, к окружающим его людям, социальной среде, также выстраивает основные ориентиры ближайшего развития. Каждая из стадий протекает на протяжении установленного временного отрезка.

Опыт, полученный человеком по мере прохождения стадий развития, может носить как положительный, так и отрицательный характер.

Становление личности, по мнению автора, не завершается в подростковом возрасте, как считал З. Фрейд, оно распределяется на весь жизненный цикл.
Стадия 1. Доверие и недоверие.

Длится на протяжении первого года жизни.

Положительный полюс - доверие. Базовое доверие закладывается у ребенка при условии, что он в достаточной степени получил заботу в виде любви и ласки.

В этот период у ребенка формируется способность доверять другим людям, доверять окружающему миру, обстоятельствам, получать удовольствие от близости, дарить тепло другим.

Отрицательный полюс - недоверие. Формируется, если ребенок на первом году жизни не получил должного ухода, внимания, любви и заботы. Человек приобретает такие качества, как боязливость, недоверие и подозрительность по отношению к окружающим. С усвоенным недоверием ребенок переходит в последующие стадии развития, что отрицательно сказывается на конструктивном усвоении нового опыта.

Такое нарушение может корректироваться в последующих стадиях развития при условии, что в жизни появится человек, способный глубоко проработать тему доверия-недоверия.
Стадия 2. Достижение равновесия.

Длительность - второй-третий годы жизни.

Положительный полюс - самостоятельность. На основе уже имеющихся в этот период моторных и психических способностей ребенок осваивает новые виды деятельности, в процессе научения формирует навыки и умения. Если обеспечить для этого процесса необходимые комфортные условия, всячески поощрять, то ребенок будет гордиться и наслаждаться новыми достижениями. При таком раскладе стадия завершается усвоенной самостоятельностью.

Отрицательный полюс - нерешительность и стыдливость. Такие характеристики закрепляются у ребенка, если воспитывающие его лица имеют нетерпение и спешат все делать за ребенка. При такой модели воспитания у ребенка закрепляется комплекс неспособности выполнять что-либо самостоятельно. Родители, стремящиеся оградить ребенка от «несчастных случаев», ругают его за провинности, таким образом дополнительно закрепляя чувство стыда за свои действия.

Если из второй стадии ребенок выносит большую дозу неуверенности, это неблагоприятно сказывается в дальнейшем на самостоятельности как подростка, так и взрослого человека.
Соотношение между самостоятельностью и нерешимостью может изменяться на последующих стадиях развития.
Стадия 3. Предприимчивость и чувство вины.

Период четырех - пяти лет.

В этот период дошкольник осваивает много физических навыков. Он не просто подражает взрослым и сверстникам, а сам активно придумывает себе занятия.

Положительный полюс - предприимчивость. Такая характеристика закрепляется у детей, которым предоставлена инициатива в выборе моторной деятельности. Возможность самостоятельно брать и делать закрепляет навыки предприимчивости у развивающегося ребенка. Кроме физической активности, такой подход закрепляет и интеллектуальную предприимчивость, также готовность отвечать на поставленные вопросы.

Отрицательный - чувство вины. Чувство вины как личностный паттерн закрепляется, если родители показывают ребенку, что его моторная деятельность вредна и нежелательна, что вопросы его назойливы, а игры лишены смысла и неинтересны.

Сформированное таким образом чувство вины ребенок уносит в последующие стадии развития.
Стадия 4. Умелость и неполноценность.

Формируется у ребенка с шести до одиннадцати лет.

Стадия характеризуется развитием способности к дедукции (формирование логических умозаключений от простого к сложному), к организованной игровой деятельности и регламентированным занятиям (регламент - правила, порядок, устав). Именно на этой стадии дети учатся играть, учитывая при этом правила игры.

Положительный полюс - умелость. Формируется, если ребенка всячески поощряют за его деятельность, благодарят за доведенное до конца дело, правильно выполненное задание, хвалят и награждают за результаты.

Отрицательный - неполноценность. Такая доминанта формируется, если родители видят в деятельности ребенка лишь «баловство» и «пачканье».

Важно отметить, что на этой стадии развития окружение ребенка не ограничивается лишь семьей, к процессу воспитания и развития подключается социальное окружение, представленное различными социальными институтами. Эта особенность отличает теорию Эриксона от психоаналитических воззрений Фрейда, делающих основной акцент на семейном воспитании.

Начало кризиса подросткового возраста.
Стадия 5. Стадия идентификации личности и путаницы ролей.

Длительность стадии с двенадцати до восемнадцати лет. В этот период идет активное созревание психической функции подростка, формирование собственных взглядов. В этот период подросток испытывает интерес к мыслям и чувствам других людей, к тому, что они сами о себе думают. Это необходимо для формирования картины себя, своей «Я»-концепции. На этом этапе подросток активно вырабатывает или перенимает мировоззренческие позиции, призванные примирить внутренние противоречия, убрать нестабильность. На протяжении этого периода у подростка прослеживается повышенная способность к идеализации.

Положительный полюс - идентификация «Я». Происходит в том случае, если подросток приобрел способность обобщать и ему удалось выстроить общую картинку себя из фрагментов многочисленных ролей, усвоенных к этому периоду жизни. Роли: «Я сын», «Я ученик», «Я друг» - смогли интегрироваться и занять выгодные места в общей структуре «Я». Если подросток справился с такой задачей, у него появляется ощущение того, что он существует, где он находится и куда следует.

Влияние родителей в этот период носит косвенный характер, так как шансы на идентификацию значительно увеличиваются, если подросток уже к этому периоду выработал доверие, самостоятельность и умелость.

Отрицательный - путаница ролей. Если процесс обретения «своего Я» по каким-либо причинам задерживается или не происходит, подросток начинает путать все знакомые ему роли себя. Это сопровождается чувством опустошенности, тревоги.

Если даже в этом периоде у подростка получается распознать «свое Я», на последующих стадиях он все равно будет сталкиваться с факторами, противоречащими его представлениям о себе и угрожающими его идентичности.

Период начало зрелости характеризуется конфликтом среднего возраста.
Стадия 6. Близость и одиночество.

Продолжительность периода - время ухаживания за потенциальным партнером и ранний период совместной жизни.

Положительный полюс - близость. Близость здесь понимается не только как физическая характеристика, но и как способность заботиться о своем избраннике. Это способность делиться с партнером всем без боязни потерять себя. Развитие близости, как и идентичности, очень зависит от того, как человек преодолел более ранние этапы развития. Социальные условия могут как затруднять, так и облегчать условия близости.

Отрицательный - одиночество. Одиночество понимается как своеобразное состояние человека, неспособного разделить свою жизнь с близким человеком, отсутствие возможности заботиться о ком-либо. Очень часто это приводит к развитию компенсаторного поведения в виде ухаживания за животными.
(еще не конец)